По зову партии отыщем мы резервы И заживём, как ангелы в раю. Налейте водки мне, откройте мне консервы, Я вам про экономику спою.
Экономика - слово модное, Экономика всенародная. И мы думаем, напрягая лбы: Свое, личное, сэкономить бы!
Догнать Америку мы сможем за полгода - Экономисты встанут у руля. Они готовы для советского народа Засеять даже площадь у Кремля.
Экономика - сила грозная, И рабочая, и колхозная. Будем мы теперь уважаемы, Так как личное обожаем мы.
Не надо хмуриться, ещё при этой жизни Народ получит блага, а пока - Одной ногою мы стоим в социализме, Другой - залезли в средние века.
Экономика - наше детище, Мы от радости можем петь еще. Экономика - время славное, Ну а личное - все же главное!
От экономики нам никуда не деться: В квартире нет тепла и гаснет свет. Мы наливаем из бутылки, чтоб согреться, И спичкой освещаем туалет.
Экономика пустотелая - Снизу черная, сверху белая. Будем бедными, будем нищими, Если личное не отыщем мы.
По зову партии мы все должны трудиться,- Теория без практики мертва. Оставьте водки мне немного похмелиться, Чтоб завтра не болела голова.
Экономика экономная, Ты, как женщина вероломная. Только люди все, - ну и комики! Не хотят такой экономики.
1984 г.
Теперь, презирая опасность, Мы будем по-новому, здраво... А что? - нынче в моде гласность, И каждый имеет право.
И каждый при случае может Смело ругать то, что было. И каждый лезет из кожи, И каждый лезет без мыла.
Выходит оратор на сцену И сыплет цитатами бойко: Какие у нас перемены, Какая у нас перестройка.
Открыты теперь перед нами Светлые дали прогресса. Жонглировать можно словами, Они не имеют веса.
А прошлое - это ошибка, А прошлого больше не будет. И смотрят на это с улыбкой В зале сидящие люди.
Знакомые эти мотивы Уже надоели изрядно, Но видимость перспективы Выглядит очень нарядно.
Оратор, не зная сомнений, Читает текущую сводку, А мы в такой перемене Видим лишь цены на водку.
А частникам будет раздолье, Никто не осудит морально. Зачем уходить в подполье? - Можно работать легально.
Во имя таких ускорений Сверху дана установка: Пришла пора сокращений И кадров перестановка.
А чтоб успокоились нервы, И чтоб не лежали мы в морге, Для нас отыскали резервы, А мы их найдём в коопторге.
Сидящие в зале согласны, Руки и слева и справа. А что?! Нынче в моде гласность, И каждый имеет право.
87 г.
Сейчас всё так, а было всё не то... Как совместить надежды и сомненья? Нельзя водой наполнить решето, А кулаком разбить цепные звенья.
Мы все молчали много лет подряд, Давили нас партийные чинуши. И вдруг теперь с трибуны говорят: «Расправьте плечи, обнажите души!»
Ну да, сейчас, попробуй, обнажи, Когда остались на местах все те же, Они опять возьмутся за ножи И души обнаженные изрежут.
Топить и резать им не привыкать, И сколько раз мы убеждались в этом. Ну, разве можно правду отыскать, Когда её накрыли партбилетом?
Грехи в далёком прошлом - вот комизм, По тем грехам мы бьём прямой наводкой. И стало ясно: наш социализм Основан был на взятках и на водке.
К чему тогда вся эта суета, А что сейчас исчезли все пороки? Мы сами помним прошлые года, Когда за правду получали сроки.
Но как могли мы выиграть войну И в космос запустить свои ракеты? Пусть гласность нарушает тишину, Мы разве против? - Мы всегда за это.
Повсюду перегиб и перекос, От них уйти сумеем мы едва ли. Не поздно ли кричать мы стали «СОС»? Хотя кричать "УРА" не перестали.
Мне смолоду покой был не с руки, До хрипа в горле спорил я открыто, А мне в ответ цепляли ярлыки И говорили: "Ваша карта бита!"
А рядом жили сыто, как в раю, Мерзавцы всех мастей с одной колоды. Они шагали все в одном строю, И, как один, все вышли из народа.
Сначала вышли, а потом ушли От правды, от народа и от жизни. Свои места под солнцем обрели И стали жить почти при коммунизме.
Пусть наступила гласности пора, Но я опять свои сжигаю нервы, А тот, кто был бездельником вчера, Сегодня впереди, он снова первый...
Таким и перестройка по плечу, Они, как прежде, соберутся в стаю. А я кричу, всё тише, но кричу, На что надеюсь, сам не понимаю.
87г.
Исчезли все последние сомненья, Теперь ошибки партии видны, И все, что было предано забвенью, Восстановить мы в памяти должны.
Темно в глазах от этих «белых пятен», Повсюду льется гласности поток. Но только зря энергию мы тратим, Найти пытаясь правду между строк.
Давно забыты имена и даты, В истории пробелы неспроста: Есть в мире правда жирного Пилата И правда есть распятого Христа.
Пора бы снять все парики и маски, Не строить больше замки на песке. Как надоело слушать чьи-то сказки И видеть цель все время вдалеке.
А цель была подобна горизонту, Спешили мы, надеясь на привал. Вокруг бойцы невидимого фронта Следили, чтоб никто не отставал.
Мы долго шли, шагая в ногу с веком, Но оказалось в классовой борьбе Судьба играет каждым человеком, А человек играет на трубе.
Что ж, обжигают и горшки не боги, Был кто-то жертвой, кто-то палачом. И мы упрямо шли по той дороге, Отталкивая прошлое плечом.
И в то же время пели мы, любили, Делили счастье с горем пополам, Но вдруг нам перестройку объявили, И сразу стало не до песен нам.
В Кремле засели новые фигуры - Уверенные, сытые вожди. Но вновь Россия оказалась дурой, И вновь пошли словесные дожди.
Все та же ложь несется по эфиру И те же обещания в ходу. Ну, например, "в двухтысячном году" Получит каждый новую квартиру"...
А мы опять, не чувствуя обмана, И не предвидя гибельный конец, Пошли вперед за вожаком - бараном, Как стадо заблудившихся овец.
Кто виноват? А виноваты все мы. Покорно терпим, стонем, но молчим. Решать готовы все свои проблемы, Когда на кухне кулаком стучим.
Итак, цветочки люди испытали, А ягодки, как видно, впереди. Счастливых дней дождемся мы едва ли, Зато в пути, по-прежнему в пути!
май 1989 г.
Время такое - за все уплати, Кооператоры встали у пульта. А в магазинах шаром покати. И виноваты сторонники культа.
Мигом слетелось на пир воронье, Всюду торгуют и сидя, и стоя, Стало привычным былое вранье, А виновата эпоха застоя:
Как же дошли мы до жизни такой? Все идеалы летят на помойку. Да, виноваты и культ, и застой, Но еще больше сама перестройка.
Семьдесят лет мы кричал «Ура» Шли по стопам, выполняли заветы, А по торжественным датам с утра Мы, как иконы, носили портреты.
Славили труд, затянув пояса, Скопом тащили свой крест на Голгофу, Верили семьдесят лет в чудеса, А получили взамен катастрофу.
Цены растут, демократии нет, Мафия действует нагло и люто. Скоро за вход в городской туалет Будем платить иностранной валютой.
Нынче за словом не лезут в карман, Хамство никто не считает пороком, Все восхищаются жизнью путан И обалдели от секса и рока.
Битва за трезвость затихла сама, Пьяницам стало вольготней, чем было. Цены повысить хватило ума - На остальное ума не хватило.
Нам говорили: «Религия - яд! Хватит дурачить народные массы». А в телевизоре месяц подряд Только и видим поповские рясы.
Больше не лечат бесплатно врачи - Пусть погибают больной и калека. А депутаты, как в поле грачи, Дружно галдят о правах человека.
Дружба народов - какой анекдот: Рты перекошены, взгляды косые. Каждый стремиться наполнить живот И растоптать сапогами Россию.
А за плечами такая война, Вместе глотали и пули, и кашу, Горькую чашу испили до дна - Видно мала оказалася чаша.
Что же случилось? Куда мы идем? Кто угадает возможность исхода? Партия наша играет с огнем, А заодно и с терпеньем народа.
А спекулянты качают права: Всюду торгуют и слева, и справа... Льются потоком пустые слова, Катится в пропасть родная держава.
апрель-май 1990 г.
(почти по Михалкову)
Возле дома на лужайке Собрались ребята стойкой. Дело было вечером, Делать было нечего. В школе вновь каникулы, К этому привыкли мы.
Дул холодный ветер с моря, Солнце скрылось за чердак. Вдруг сказал ребятам Боря Просто так:
«У меня дыра в кармане, А у вас?» «А у нас дыра в диване, А у вас?» «А у нас на кухне кошка Утащила две рыбёшки. Папа вечером ругался - Он без ужина остался».
«А у нас водопровод Не работает весь год. Вот!» «А у нас все батареи Зиму целую не греют». «А из нашего окна По ночам видна луна». «А из нашего оконца Не увидишь даже солнца, Потому что за окном Дяди строят новый дом».
И сказала тихо Лена: «А у нас уже давно Кто-то с крыши снял антенну И не смотрим мы кино». Тяжело вздохнул Тимоха: «Без антенны очень плохо. Я на вора тоже зол,- Не могу смотреть футбол».
В разговор вмешался Саша: «Ерунда - антенна ваша, У соседа, дяди Жоры, «Жигули» украли воры. И к тому ж еще в придачу У него сгорела дача». «А у нас отключен газ, Это раз! Шкаф сломали на дрова, Это два! А в-четвертых: наша мама На работу не пойдет, Потому что нашей маме Дали отпуск за свой счёт».
И опять вздохнул Тимоха: «Без работы очень плохо. Вот у Тани и у Веры Были мамы инженеры, Но завод банкротом стал И уволил персонал. И теперь их обе мамы Стали просто челноками».
«А у маленькой Маринки Мама целый день на рынке, Продает любой товар И имеет там «навар».
«А у Пети и Сереги Обе мамы педагоги. Им дают взамен зарплаты Пищевые концентраты»
«А у Коли мама повар И поэтому весь год Коля кушает в столовой И бесплатно пьет компот». Но сказал с усмешкой Вова: «Мама - повар, что ж такого? Вот у нашего Игната Мама стала депутатом. Каждый день теперь Игнат Может кушать шоколад".
Призадумались ребята, Замолчали все подряд. Каждый вспомнил, что когда-то Тоже кушал шоколад.
Наконец сказал Андрей: «Надо нам расти скорей. Будем мы работать сами И поможем каждой маме» А пока нам надо спать, Завтра встретимся опять"
90 г.
Опять нависли тучи над страной И воронье добычу предвкушает. И снова у народа за спиной Судьбу России нелюди решают.
Идет продажа русского добра, - В гробах перевернулись наши предки. А добрый дядя нам из-за бугра Дает свои обноски и объедки.
И правят бал ликующие псы, Как в смутную годину лихолетья. Отечество бросают на весы Опричники двадцатого столетья.
За кровь и слезы, за развал страны Их награждает президент по-царски. А мы должны...мы только ждать должны, Когда воскреснут Минин и Пожарский.
Во мгле Россия, дышит тяжело, Все глубже проникают метастазы... А в это время пьяное мурло Подписывает новые указы.
Окутал всю Россию злой дурман, И в моде преступления любые. Валютой набивают свой карман Поповы, Собчаки и Боровые.
Опустошают нечисти казну, Потоки лжи на голубом экране. Они уже разграбили страну И русских называют «россияне».
В кремлевских залах пир идет горой, Готовят господа эксперименты, И поднимают тосты за разбой, За малый бизнес и за президента.
Спешат иуды Родину продать И прячут за иконы партбилеты. Но верю я: настанет день опять, Когда народ их призовет к ответу.
Очнись, Россия! Пробудись от сна! Не дай погибнуть вековым идеям. Прости и нас, в том наша есть вина, Что зло творят опричники-злодеи.
1993 г, июль
Пробил час негодяев! Кружит воронье, Замутило Россию сплошное вранье. Задымилась земля от военных костров И становится больше могил и крестов.
Пробил час негодяев! Погасли огни, Наступили тревожные черные дни. Проститутки и воры теперь господа, И становятся нищими люди труда.
А вокруг пиршество, как во время чумы, Оскверняются души, скудеют умы. Торжествует повсюду Величество Хам, А за правду опричники бьют по рукам.
Злые демоны сели на русский престол, Вот опять появился двуглавый орел. И теперь негодяи под символом зла Будут русский народ раздевать догола.
Злые демоны там, за кремлевской стеной, Поднимая бокалы, торгуют страной. Президенту хвалебные гимны поют И Великую Русь с молотка продают.
Что одеть и обуть? Чем детей накормить? Стали в общих могилах людей хоронить. А по русской земле, как во время войны, Бродят беженцы нашей великой страны.
А четвертая власть - акробаты пера, Каждый день выдают клевету на-гора. Мажут грязью историю наших отцов, Выполняя заказ мафиозных дельцов.
Пробил час негодяев! Печален итог. Перешли мы рубеж, перешли мы порог. И реформы, идущие лихо вперед, Погубили страну, раскололи народ.
Но любые реформы имеют предел, Возродится Россия для праведных дел. Мы другую страну поведем под венец И наступит тогда негодяям конец. И ТОГДА НЕГОДЯЯМ НАСТУПИТ КОНЕЦ!
декабрь 1993 г.
Что делать нам, и кто же виноват? Опять вопросы эти стали в моде. Не зря мы повторяем их стократ, И, как всегда, ответа не находим.
Как выжить людям в этой кутерьме? Мы с каждым годом более нищаем. Идут реформы по уши в дерьме, И запах этот все мы ощущаем.
Чего мы ждали целых десять лет? И дождались: в чужом пиру похмелья. Нам предлагают рыночный макет И обещают свет в конце туннеля.
Кому теперь вольготно на Руси? Кому живется весело и сыто? У государства больше не проси Ни помощи, ни крова, ни защиты.
Умерить надо пыл голодных масс И не катить на президента бочку, Ведь он издал на благо всем указ: «Спасайся кто как может, в одиночку!»
Рабочий класс, ты нынче не у дел, Не гегемон страны, и не хозяин. И покатился черный беспредел От стен Кремля до самых до окраин.
По улицам гуляет смерть с косой, Колючий страх у каждого в затылке, И можно отравиться колбасой, И дуба дать от выпитой бутылки.
У рынка очень горькие плоды, - Кому нужны коммерческие нивы? Но господа кричат на все лады, Что нет у нас другой альтернативы.
Что только общий европейский дом Спасет Россию, принесет ей счастье, А сами строят дачи за бугром И скопом рвут Отечество на части.
Побойтесь бога, сеятели зла, Не видел мир подобного обмана! Вам рынок - что капуста для козла, Инфляция - как для кота сметана.
Вы всю страну разрезали как торт, И мы судить вас будем по закону. А ваш демократический комфорт Пора сменить на лагерную зону.
И все, что вы награбили в стране, Мы возвратим народу до копейки. А в зоне места хватит вам вполне, И Зайцев будет шить вам телогрейки.
Итак, готовьте судьи протокол, История, пиши свои страницы, А рыночный шабаш и произвол Пусть больше никогда не повторится;
июнь 1995г.
Стая псов заливается лаем, Подняв кверху собачьи носы. А над ними, на крыше сарая Рыжий кот растопырил усы.
Псы от злости хрипят, понимая, Что добраться нельзя до кота. Ну а Рыжего только спасает От бездомных дворняг высота.
Мы на улицах власть проклинаем За циничный грабеж и обман, Ну а власть, свой народ презирая, Набивает валютой карман.
Только зря разгораются страсти, Не достать нам, дворнягам, кота. Между нами и правящей властью Существует всегда высота!
97 г.
И снова в зале вспыхнули дебаты... Отметим исторический момент: Желают быть при власти депутаты, Но власть отдать не хочет президент.
В своих правах никак не разберутся, До хрипа спорят, напрягая лбы. Но знаем мы: когда паны дерутся, У мужиков всегда трещат чубы.
Давно забыли обе ветви власти Кому они обязаны служить. А мы молчим. У нас другие страсти, И цель одна - реформы пережить.
О, как они клянутся в этом зале Отдать все силы за рабочий класс. А шум стоит такой, как на вокзале, Когда грузины едут на Кавказ.
У президента дружная команда, Они стоят за «пахана» горой. Ведь без него их ждет в тюрьме баланда, А в зоне ждет усиленный конвой.
Поэтому, им есть за что бороться, И президенту создавать уют. Они с ним пьют из одного колодца, И вместе с ним Россию продают.
И что им наши акции протеста! Когда голодный сытому не брат. Согнать их из кремлевского насеста Поможет людям только автомат.
У них валюты много! Ведь недаром Они с валютным фондом заодно. А если что - уедут на Канары, У них там виллы куплены давно.
У них там за бугром большие связи, Так пусть бегут, как крысы с корабля! Народ вздохнет, когда от этой грязи Избавится российская земля.
А как живут избранники народа? Работа непосильная у них: Они толкут, как прежде, в ступе воду Для «блага» избирателей своих.
Регламент каждый день у них суровый, Ну, правда, с перерывом на обед. Зато любой из них всегда готовый Какой-нибудь возглавить комитет.
Решают иногда свои задачи - 06 этом в кулуарах говорят: Когда приватизировать им дачи, И как повысить собственный оклад.
Используют трибуну в личных целях, И, пусть не все, но многие из них О министерских думают портфелях И кнопки нажимают за двоих.
И, все-таки, не будем слишком строго Судить законодательную власть, Возможностей у них не так уж много,- У президента козыри и масть.
Оттуда, из Кремля, идут реформы, Очередной готовится указ, И нам дают прожиточные нормы, Чтоб мы могли обедать через раз.
Ну, а пока вовсю идут дебаты, И наступил решающий момент: Быть на коне желают депутаты, Быть под конем - не хочет президент.
апрель 1999г.
Вначале было Слово. А потом... Ну, а потом пришла свобода слова. Она вошла без стука в каждый дом, Вошла как демократии основа.
И вот уже на улицах толпа Свободу слова дополняет матом. На митингах у каждого столба Любой себя считает демократом.
Разгул страстей, свобода через край... А где ее предел, - не угадаешь. Что хочешь покупай и продавай, Товаром будет все, что пожелаешь.
Не надо больше думать о былом, Когда в стране такая заваруха. Ценить свободу стали животом, Забыв, что есть еще свобода духа.
Под гром оваций начался дележ На партии, движения и блоки. Всем, очевидно, стало невтерпеж Освоить демократии уроки.
Кричат «Долой!», потом кричат «Ура!», Через минуту - начинают снова. Остатки чести, совести, добра Народ меняет на свободу слова.
Так и не смог понять «электорат», Привыкший к политическим дебатам, Что нам дают свободу напрокат, И то не всем, а только демократам.
Как не тяни свободу - вдоль иль вкось, На всех не хватит, стоит ли трудиться? Нам кинули свободу, словно кость, Но костью можно только подавиться.
Прошли года, и вот каков итог: Стоят у власти воры и бандиты... А что народ? Он после всех тревог Остался у разбитого корыта.
Разбиты все надежды в пух и прах, Остались от мечты одни заплаты. А где-то на Канарских островах Смеются над народом демократы.
Создав себе страну кривых зеркал, Жируют демократии гаранты, А свой «первоначальный» капитал Они вложили в западные банки.
А что народ? Он снова не у дел, В который раз он одурачен снова... Повсюду нищета и беспредел, Зато имеют все свободу слова.
октябрь 99 г.
Погасли свечи. Наступила ночь. Прошел с успехом кучмовский парад. Мы не смогли Отечеству помочь, И враг без боя взял наш Сталинград.
Трагедия. Исчезли миражи. Открылась настежь негодяям дверь В тот мир, где царство подлости и лжи, Где будет править только Люцифер.
Распята честь, растоптана любовь... А демоны хмелеют без вина: В бокалы наливают нашу кровь И пьют за демократию до дна.
У них еще пять президентских лет Возможность есть, разбойничать и красть. Нам дали эти выборы ответ: Какой народ - такая ему власть.
Ну, где еще найти такой народ, Чтоб сам себе намыливал петлю? Привычно голодал бы каждый год, А палачам давал бы интервью.
Но, видно, так начертано судьбой, Что мы имеем свой «менталитет». Мы не народом стали, а толпой, Такой толпе альтернативы нет.
Неужто бог рассудка нас лишил? А, может быть, мы все сошли с ума? Тогда пусть будет как «народ» решил, И правит нами президент Кучма.
Пока, ликуя, мафиозный клан Считает свой финансовый баланс, Мы окунулись в кучмовский дурман И упустили свой ПОСЛЕДНИЙ шанс.
Потом мы будем снова голодать, Размахивать на кухне кулаком. Искать работу, что-то продавать... Все это будет, будет, но... потом.
ноябрь 99 г.
Демократы отоварились сполна, Поздравляют президента торгаши. Пусть опять в болоте булькает страна, Но зато - какие ждут их барыши!
Президентские реформы - это блеф, Обещания правительства - обман. И валюту, что дает нам МВФ, Снова мафия положит в свой карман.
Победителей не судят - это так! Побежденные готовы ко всему. Был бардак у нас - останется бардак, Если снова люди выбрали Кучку.
В государстве появился новый класс, Президенту верноподданный отряд. У него хамящий рот, бесстыжий глаз, И хапающие руки все подряд.
Узколоб и примитивен этот слой, Не нужны ему извилины в мозгу. Но зато течет шаманское рекой И «хатынки» есть на дальнем берегу.
Припеваючи жирует этот класс, Конституцию нарушить он готов. Если надо - президент дает указ Для защиты верноподданных воров.
Вымирает Украина без войны, Закружило над полями воронье. Возродить нам экономику страны Не поможет президентское вранье.
Если вновь козла пустили в огород, Разве может урожай там быть густой. Пусть почаще обездоленный народ Вспоминает сытый брежневский «застой».
30 ноября 99 г.
На улице, вблизи универмага, Где каждый день сплошной поток машин, Запомнился мне нищий бедолага На фоне ярко-красочных витрин.
Усевшись на подстилку из рогожи И наклонившись чуть не до земли, Он видит только ноги у прохожих И брошенные рядом костыли.
Не старый он, но выглядит убого: Небритое лицо, в глазах печаль. Когда-то за потерянную ногу Ему на грудь повесили медаль.
Он никому рассказывать не станет, Где воевал и как он уцелел. Быть может, ногу потерял в Афгане Или в Чечне попал он под обстрел.
Не надо делать из него героя, Он просто выжил всем смертям назло. Друзья остались там, на поле боя, Ну а ему, как видно, повезло.
Но променять на койку в лазарете Свою судьбу и молодецкий вид... «Везение» такое хуже смерти, Вам это скажет каждый инвалид.
На государство он обижен крепко, Не хочет власть платить ему долги. А мелочь, что бросают люди в кепку - Вот та цена потерянной ноги.
апрель 2002 г.
Мы тонем с оркестром на палубе, Как раньше «Титаник» тонул. А наши проклятья и жалобы Давно не волнуют страну.
В пучину корабль погружается, Холодные волны вокруг, Но даже никто не пытается Нам бросить спасательный круг!
Среди пассажиров истерика И плещется в трюмах вода, А нам до ближайшего берега Уже не доплыть никогда.
Напрасны все наши усилия, Нам помощь уже не нужна, Лишь чайки помашут нам крыльями, Когда нас накроет волна.
«Ми маємо те, що ми маємо» - Сказал так один негодяй. И падает наша рождаемость, А смертность течет через край.
Разгул небывалой преступности, А цены нам спать не дают... Вот так мы по собственной глупости Надели на шею хомут.
Как рыбы мы мечемся в неводе, Но сети не в силах порвать. Над нами господствуют нелюди И вся президентская рать.
Хотели мы стать демократами И что-то при жизни иметь. Так в чем же теперь виноваты мы, Что нас посылают на смерть.
Ну, как мог поверить в мистерию Советский наивный народ: Что стоит разрушить «империю» И манна с небес упадет.
Теперь наступила апатия, Растаяла лжи пелена, Насытились мы демократией И рынок вкусили сполна.
Нас ждут перемены грядущие, Но пусть нас потомки простят За то, что теперь власть имущие Нас топят, как малых котят.
В оркестре играть больше некому, Прощальные стонут гудки... Потомки, Сыграйте нам реквием И бросьте на волны венки.
февраль 2003 г.
Чечня, как кость в российском горле, Не вытолкнуть, не проглотить. Одним Чечня приносит горе, Кому-то - в банке счет открыть.
Но олигархи в кабинетах Хотят войны любой ценой, И тратят деньги из бюджета Не для прогулок под луной.
В такой войне не ищут брода, Важней всего престиж страны. А вы спросили у народа: Хотят ли русские войны?
Хотят ли женщины России, Чтоб их мужья и сыновья Телами русскими гасили Пожар по имени Чечня?
Очки протрите, генералы! И не стучите в барабан. Неужто вам той крови мало, Которую впитал Афган?
Умерьте пыл своих амбиций, Не нужен нам чеченский груз. Вы сами сдвинули границы, Когда разрушили Союз.
Теперь живем мы в беспределе Среди потока лживых слов. Чтоб сохранить свои портфели, Опять вы ищите врагов.
Остановить войну не поздно, Не надо много здесь ума. Пока лежит в руинах Грозный, В Москве взрываются дома.
Пока вы, господа министры, Полны воинственных идей, А в черных масках террористы Берут в заложники людей.
Зачем народ вы обманули? Да будет проклят этот день, Когда послали вы под пули Парней в беретах набекрень.
За что солдаты там дерутся? Зачем им нужен этот страх? Они на Родину вернутся, Но только в цинковых гробах.
Никто не должен быть забытым - Вот парадокс для наших дней. Ну а на смену тем, убитым, Страна пошлет других парней.
Пройдут года. На поле боя Земля покроется травой. Страна забудет о героях И все, что связано с войной.
И только матери и жены От горя выплакав глаза, Зажгут лампадки под иконой, Не веря больше в чудеса.
Ну а дельцы в кремлевских залах, Подбив итоги той войны, Готовы все начать сначала - Для них важней престиж страны.
март 200З г.
Ну что ж, начинай народ Свой крест на Голгофу тащить. Свершился переворот, Попал ты «как кур во щи».
Мечтает УПА-УНСО Пролить нашу кровь опять. Истории колесо Они повернули вспять.
Уроки военных лет Видно забыл народ. Теперь оранжевый цвет В коричневый перейдёт.
Снова залезем в долги, Закроем рты на замок. И НАТОвские сапоги Будут шагать на Восток.
Этот фашистский размах Захватит нашу Одессу, И будут в наших домах Служить католики мессу.
А тот, кто еще вчера Носил голубую ленту, Будет кричать «ура» Новому президенту.
Опомнись, очнись страна, Тебя ведут на убой. Дивизия «Галичина» Рядом уже с тобой.
От них пощады не жди,- Там милосердия нет. Оранжевые вожди Зажгут им зеленый свет.
Ну, пусть оголтелый майдан, От пива, шатаясь, воет, Но как мы, потомки славян, Могли допустить такое?
За этот рыжий погром Будем мы все в ответе. И что же нам скажут потом Наши внуки и дети?
Сразу оранжевый цвет Начал делить портфели. Каждому дан кабинет, Все оказались при деле.
Можно по-прежнему красть, Рвать Украину на части. Вновь захватили власть Бывшие прежде у власти.
Что ж, продолжай, народ, Свой крест на Голгофу нести. Свершился переворот, А там... хоть трава не расти!
январь 2005 г.
Смешались в кучу ценности и цены, Как разобраться в этой кутерьме? Сидят в Верховной раде бизнесмены, Хотя они должны сидеть в тюрьме.
В одном окопе льготы и налоги, Крупицы правды, обещаний - тьма. Одни живут, как на Олимпе боги, Другим досталась нищая сума.
Накал страстей, словесные дебаты… Народ устал от пошлости реклам. До хрипа в горле спорят депутаты И делят Украину пополам.
Такой свободе мы уже не рады И я такой свободы не прошу. Одним на шею вешают награды, Другим - на уши вешают лапшу.
В который раз нам обещают снова В конце туннеля свет… ну, а пока: Одним важней всего державна мова, Другим - купить бутылку молока.
Все идеалы скомканы и смяты, Просвета в жизни нет, хоть волком вой. Одни спешат ползти на пузе в НАТО, А многие хотят дружить с Москвой.
Народ молчит. Так значит, он согласен И дальше жить в оранжевом бреду. Наслушался он на Майдане басен Да и поверил на свою беду.
Так и живём мы в этом беспределе, Зато исправно платим НДС. Пока паны дерутся за портфели, У нас большой по смертности прогресс.
Сегодня наш хозяин - это Штаты, Валютный фонд диктует нам бюджет. Куда ни плюнешь - всюду демократы, Вот только демократии и нет.
Нам обещали в жизни перемены, Пока - растёт количество бомжей. Смешались в кучу ценности и цены, Сегодня цены всё-таки важней.
